Ты хочешь чтобы мы с ней поговорили об этом?
Я хочу это теперь забыть. Если ты хочешь что то обсудить с Хюррем чтобы вам было проще в общении друг с другом, то наверное тебе лучше поговорить с ней. Чтобы у вас не было недопонимания.

Оказывается, Нигяр уехала тоже с ребёнком и непонятно с чьим малышом разъезжает Хатидже...
он помогает жене застегнуть платье
с недоумением он решил распросить ее об услышанном.
Как это понимать? Что значит не понятно с чьим? Я ничего не понимаю
предельно внимательно ждет ответа жены на его вопросы.

обнимает жену когда она садится к нему на колени и внимательно выслушав ее ответил
Я думаю Хатидже пойдет на все, чтобы хоть как то меня задеть или навредить.

Как ты думаешь на что она способна?
посмотрел на жену
Обиженая женщина спокосбна на любые поступки......кроме адекватных...
улыбнулся ей и нежно коснулся губ
Мы с этим справимся
его взгляд был огненным и игривым, он медленно вел рукой по ее ножке забираясь под платье.

Ты прав...но разве Хатидже по-прежнему любит тебя?
он смотрел ей в глаза не спуская с них взгляда
В моей жизни есть одна женщина, чувства которой меня интересуют. Остальных для меня не существует.
Конечно,ведь я тебя люблю до безумия.
она игриво кусает его за губу. он приблизился к ней максимально близко и зарычал
РррРРРррРррр....я тебя хочу съесть.
его рука скользнула между ее бедер, добравшись до заветного места, до эпицентра этого горячего источника полного энергии, которую необходимо выпустить.

Он чувствовал, что разум отказывается работать от недостатка крови, которая потоком хлынула вниз живота. Ему хотелось разорвать ее, свалить на пол и брать грубо, как воин берет законную добычу, но он глубоко вдохнул запах ее волос и нежно, словно боясь вспугнуть, коснулся губами виска, щеки, маленького уха, похожего на раковинку, шеи…Ее руки скользнули по его телу – прохладные и мягкие, поднялись по спине, погладили затылок.
Поцелуй и ее дыхание были совсем не такими, какими он их помнил. Нет, поцелуй был хорош, страстен, умел, влажен и возбуждающ. Жена смотрела на него глазами доверху полными желанием, и все остальное перестало иметь значение. он быстро сорвал с нее одежду и принялся за дело.
Тела их покрылись испариной – и от духоты, и от усердия, с которым они любили друг друга. В этом совокуплении было настолько мало осознанного, что никто не смог бы назвать его любовной игрой – это было похоже на яростную схватку животных, на драку за первенство; оба они были друг для друга инструментами которые играли одну мелодию любви. Они рычали, облизывая друг друга, стонали, вскрикивали, а потом Айбиге задышала размеренно, словно бегунья, отсчитывающая последние шаги до финиша - стиснула его бедрами, впилась ногтями в плечи и мелко дрожа всем телом, до последней клеточки, задвигала бедрами в отчаянном, судорожном ритме, и он резкими и глубокими ударами заставил ее чуть приоткрыться…
Она закричала – такой крик он слышал уже несколько ночей подряд, и только добавило сил и яростного удовольствия.
Вонзаясь во влажный, живущий своей жизнью островок плоти, он не мог думать – он мог только торжествующе вздыматься над выгнутым ему навстречу телом, чувствуя себя хозяином, победителем, завоевателем.
Сотни бабочек порхали внизу живота, кровь била в виски и тело совсем не слушалось.
Ее глаза обволакивали и тянули. Хотелось утонуть и не выплывать никогда. Крики изводили и изматывали. Он держал ее, трепещущую, крепкими руками. Вот и все. Жена опустилась рядом с ним на влажных простынях. Фарфоровое тело поблескивало от крупных капель пота. Но нет. Он не даст ей уснуть. Его плоть, налитая и твердая, хотела опустошения. Хотела излиться в это хрупкое тело. Он припал к твердым ягодкам-соскам, и она опять тихо застонала. Он не насытится этим телом. Приподнялся на локтях и хрипло охнул, сливаясь со своей любимой снова и снова. Потом они долго лежали, взявшись за руки, смотрели в потолок. Рядом. Мужчина и женщина. Кофе и молоко. Тела помнили недавние ласки. Сон обволакивал двух влюбленных, чтобы следующий день казался таким же насыщенным и прекрасным, как этот….